Наш любимый ЮН
Памяти Юрия Николаевича Усова
Памяти Юрия Николаевича Усова
В 1991 году в Москве на базе школы №1057 открылся Первый Кинолицей.
Было три направления — киноведы-кинопедагоги, художники-мультипликаторы и кинопродюсеры. В лицее работали прекрасные педагоги и одним из них был
Юрий Николаевич Усов.
Мне посчастливилось попасть в лицей в первый год его образования и учиться
в мастерской у Юрия Николаевича.
Это было прекрасное время надежд, открытий, радости общения с педагогом,
которое навсегда со мной.
Впоследствии я познакомилась с детьми Юрия Николаевича — Сашей и Митей.
Так возникла идея создать эту страницу памяти о замечательном педагоге и человеке —
Юрии Николаевиче Усове.
Было три направления — киноведы-кинопедагоги, художники-мультипликаторы и кинопродюсеры. В лицее работали прекрасные педагоги и одним из них был
Юрий Николаевич Усов.
Мне посчастливилось попасть в лицей в первый год его образования и учиться
в мастерской у Юрия Николаевича.
Это было прекрасное время надежд, открытий, радости общения с педагогом,
которое навсегда со мной.
Впоследствии я познакомилась с детьми Юрия Николаевича — Сашей и Митей.
Так возникла идея создать эту страницу памяти о замечательном педагоге и человеке —
Юрии Николаевиче Усове.
Статья в газете "Вечерняя Москва"
от 7 мая
1992 года
от 7 мая
1992 года
С мамой. фотография из семейного архива
Юрий Николаевич Усов родился 28 июля 1936 года в городе Рыбинске. Его отец, — Усов Николай Ильич — из семьи мещан города Рыбинска, мать Прохорова Зоя Васильевна — родилась в крестьянской семье в деревне Суворово, Рыбинского уезда.
Николай Ильич долгое время занимал должность руководителя профсоюза на заводе № 26, который с 30-х годов выпускал моторы для самолетов. Зоя Васильевна занималась сыном и домом. Во время Второй мировой войны семья пережила сложную эвакуацию в город Уфу вместе с заводом. После войны вернулись в Рыбинск.
Юрий Усов закончил 10 классов рыбинской школы и поступил в Московский Государственный Университет на филологический факультет. После окончания МГУ вернулся в родной город и преподавал русский язык и литературу в рыбинском интернате и в авиационном техникуме.
В 1964 году поступил во Всероссийский Государственный Институт Кинематографии на киноведческий факультет в мастерскую Суркова Евгения Даниловича.
1968 году женился на Горюновой Галине Васильевне. В 1970 году родилась дочь Александра, а в 1975 — сын Дмитрий.
1968-1970 был главным редактором журнала «Кино и телевидение»
1970 – стал сотрудником, а затем руководителем лаборатории «Воспитание школьников средствами кино и телевидения» в НИИ «Художественного воспитания» при АПН СССР.
В течение ряда лет был членом Правления Ассоциации кинообразования и медиапедагогики России. В 1970-х – 1990-х заведовал лабораторией экранных искусств в НИИ художественного образования Российской Академии образования (Москва), руководил аспирантами и докторантами (среди его бывших аспирантов – медиапедагоги Ю. Божков, С. Одинцова, А. Федоров, М. Фоминова и др.). Преподавал в Московском кинолицее, возглавлял ряд масштабных экспериментов по кинообразованию в десятках столичных школ.
Автор нескольких книг по проблемам теории и методики кинообразования школьников и студентов. В последние годы работал над концепцией медиаобразования на аудиовизуальном материале.
Публиковался по вопросам медиаобразования с начала 1970-х годов. Печатался в научных сборниках, в журналах «Искусство в школе», «Искусство и образование», «Искусство кино», «Киномеханик», «Народное образование», «Педагогика», «Сов. экран», «Специалист», «Телевидение и радиовещание» и др.
Участвовал в ряде международных конференций по кинообразованию и художественному воспитанию. Был одним из организаторов российско-британских семинаров по медиаобразованию в середине 1990-х годов.
Скончался 24 апреля 2000 года, в возрасте 63 лет.
Николай Ильич долгое время занимал должность руководителя профсоюза на заводе № 26, который с 30-х годов выпускал моторы для самолетов. Зоя Васильевна занималась сыном и домом. Во время Второй мировой войны семья пережила сложную эвакуацию в город Уфу вместе с заводом. После войны вернулись в Рыбинск.
Юрий Усов закончил 10 классов рыбинской школы и поступил в Московский Государственный Университет на филологический факультет. После окончания МГУ вернулся в родной город и преподавал русский язык и литературу в рыбинском интернате и в авиационном техникуме.
В 1964 году поступил во Всероссийский Государственный Институт Кинематографии на киноведческий факультет в мастерскую Суркова Евгения Даниловича.
1968 году женился на Горюновой Галине Васильевне. В 1970 году родилась дочь Александра, а в 1975 — сын Дмитрий.
1968-1970 был главным редактором журнала «Кино и телевидение»
1970 – стал сотрудником, а затем руководителем лаборатории «Воспитание школьников средствами кино и телевидения» в НИИ «Художественного воспитания» при АПН СССР.
В течение ряда лет был членом Правления Ассоциации кинообразования и медиапедагогики России. В 1970-х – 1990-х заведовал лабораторией экранных искусств в НИИ художественного образования Российской Академии образования (Москва), руководил аспирантами и докторантами (среди его бывших аспирантов – медиапедагоги Ю. Божков, С. Одинцова, А. Федоров, М. Фоминова и др.). Преподавал в Московском кинолицее, возглавлял ряд масштабных экспериментов по кинообразованию в десятках столичных школ.
Автор нескольких книг по проблемам теории и методики кинообразования школьников и студентов. В последние годы работал над концепцией медиаобразования на аудиовизуальном материале.
Публиковался по вопросам медиаобразования с начала 1970-х годов. Печатался в научных сборниках, в журналах «Искусство в школе», «Искусство и образование», «Искусство кино», «Киномеханик», «Народное образование», «Педагогика», «Сов. экран», «Специалист», «Телевидение и радиовещание» и др.
Участвовал в ряде международных конференций по кинообразованию и художественному воспитанию. Был одним из организаторов российско-британских семинаров по медиаобразованию в середине 1990-х годов.
Скончался 24 апреля 2000 года, в возрасте 63 лет.
Зоя Васильевна, конец 20-х. Родители Юрия Николаевича (в центре).
Юрий Николаевич Усов в молодости. Фотографии из семейного архива
Юрий Николаевич Усов в молодости. Фотографии из семейного архива
Ирина Шанаурина
Ученица Юрия Николаевича Усова
Приглашение на презентацию нашего лицея. Из личного архива
Пожалуй, не будет преувеличением, если я скажу, что жизнь моя сложилась бы абсолютно иначе, если бы осенью 1991 года я не попала бы в лицей, в мастерскую Юрия Николаевича Усова. Это было какое-то особое время – надежд, свободы, общения. Мы оказались в совершенно новом для нас мире – где учителей можно не бояться, когда учиться – это не скучно, а интересно, когда ты с учителем – на равных. Сейчас мне кажется, что это касалось всего учебного процесса – в лицее в большинстве своем были отличные учителя. Но самое главное – это наши мастерские. Два раза в неделю – среду и четверг – было особое время. Мы приходили в нашу аудиторию и всегда нас ждало что-то интересное – будь то лекция, просмотр фильма или творческое задание. С Юрием Николаевичем было легко – он совершенно спокойно и терпиливо относился к нам, шумным девицам (кажется, у нас на курсе был только один молодой человек – Саша Варфаловский). Юрий Николаевич как-то очень тонко мог нас увлечь чем-то. Очень часто мы все по очереди, после обсуждения очередного фильма читали свои любимые стихи. Юрий Николаевич как будто светился от счастья в такие моменты, да и мы тоже. Однажды мы обсуждали фильм Андрея Тарковского "Зеркало" и Юрий Николаевич читал нам стихотворение Арсения Тарковского "Свиданий наших каждое мгновенье..." и я, совершенно неожиданно для себя прочитала в ответ "С той стороны зеркального стекла" Гребенщикова, сказав, что во мне почему-то этот текст песни отозвался на стихотворение Арсения Александровича. Помню, что Юрий Николаевич немного наклонял голову, когда нас слушал и вот на это мое заявление он поднял голову, посмотрел на меня и сказал: "Пожалуй, ты права, Ирочка". И это было так здорово, потому что в то время, еще пару лет назад было немыслимо представить себе, что ты читаешь учителю Гребенщикова, он слушает и соглашается с тобой. Возможно, это покажется кому-то неважным, но помимо того, что заниматься было интересно, на наших мастерских была атмосфера дружбы и свободы – невероятное чувство. На самом деле это действительно важно – у нас была какая-то невероятная общность – там я вдруг поняла, что такое творчество, дружба, и наверное – впервые в жизни испытывала гордость за себя в том числе – было невероятно учиться в таком месте и общаться со всеми. Прекрасно помню, как мы готовились к презентации нашего лицея – у каждой мастерской была своя програма, как мы писали сценарий после занятий и хохотали все вместе – и мы, и наши преподаватели. До сих пор где-то дома у меня сохранился листочек с моими репликами из этого выступления. На этой перзентации мы чувствовали себя такими красивыми и значимыми. Там я познакомилась со своим мужем Русланом, он учился на параллельных мастерских – на художника-мультипликатора (мы и по сей день вместе). Потом Руслан постоянно приходил к нам на мастерские – так что можно сказать, что на нашем курсе негласно появилось два молодых человека – официально Саша Варфаловский и неофициально – Руслан Сухушин.
На презентации нашего лицея – Ольга Манухина, Надежда Прасолова, Наталья Ханикевич, Екатерина Яловецкая.
20 декабря 1991 года.
В мастерской - празднование дня рождения кого-то из учениц – Екатерина Яловецкая, Ольга Манухина, Ирина Черняева, Наталья Ханикевич, Ирина Шанаурина. Фотографии из личного архива
20 декабря 1991 года.
В мастерской - празднование дня рождения кого-то из учениц – Екатерина Яловецкая, Ольга Манухина, Ирина Черняева, Наталья Ханикевич, Ирина Шанаурина. Фотографии из личного архива
Подарок ученицам мастерских после первого года обучения от Юрия Николаевича Усова и Галины Михайловны Евтушенко
На самом деле написать хочется о многом. Память все время подкидывает разные воспоминания – как Юрий Николаевич приглашал к нам разных прекрасных преподавателей – Нею Марковну Зоркую, Владимира Александровича Утилова, Елену Семеновну Бокшицкую. В Елену Семеновну я была почти влюблена – помню ее чуть хрипловатый голос, ее манеру держаться – она казалась мне величественной, ее руки и серебряные кольца, ее интересные лекции, так не похожие ни на что. Мне ужасно хотелось быть похожей на нее и я думала – вот окончу лицей и тоже стану критиком, как она. Летом мы работали на фестивале Интерфест – такая у нас была практика. Нам выдали бейджики с нашими именами, мы были очень всем этим воодушевлены и горды, но к сожалению, я совсем не помню, в чем заключалась наша работа – кажется, мы только с умным видом пили кофе и смотрели на артистов и режиссеров. Где-то была у нас фотография с Маргаритой Тереховой, да затерялась – мы были тогда от нее в полном восторге.
Словом, обучение в мастерских – это было увлекательное, интереснейшее время, полное открытий. Для меня лично это был огромный интеллектуальный скачок – кажется, за два года обучения у Юрия Николаевича я узнала больше, чем за все годы до этого. Я уже говорила, что Юрий Николаевич был очень чутким педагогом. Он всегда умел как-то найти к нам подход, нас заинтересовать, увлечь. Я не помню, чтобы он хоть раз повысил на кого-то из нас голос.
После лицея я осталась работать в той же школе – там во всех классах, начиная с первого, был предмет: "Основы экранной культуры". Я работала под началом коллеги Юрия Николаевича, Баженовой Ларисы Михайловны. На следующий год мне уже доверили самостоятельно проводить уроки, я даже написала свою программу обучения, но к сожалению, жизненые обстоятельства не позволили мне преподавать дальше, а когда я готова была вернуться, в школе сменилось руководство и такого предмета больше не было. Но знания, полученные у Юрия Николаевича Усова пригодились мне в жизни, когда я рассказывала о кино своим собственным детям и своим ученикам. Тогда я поняла, что преподавать – это настоящее счастье, особенно если ты сам учился у такого человека, как Юрий Николаевич.
Мне хотелось бы закончить свою часть воспоминаний цитатами моих однокурсников.
Татьяна Слувис: "Лучший учитель в моей жизни, незабываемый!!! Моя жизнь была бы совсем другой, если бы меня не взяли бы в лицей!"
Ольга Манухина: "Я еще помню, как он завороженно смотрел на нас, когда мы по кругу начинали читать стихи. Он дал нам понять (вне стен родного дома), что наше мнение имеет цену. Что именно так, думая и отстаивая собственное мнение, стоит жить. Прекрасный Человек и Учитель, прекрасные времена".
Руслан Сухушин: "Юрий Николаевич был совершенно чудесный. Я сбегал со своих пар и сидел иногда на его занятиях".
Ирина Черняева: "Ребята, ловите момент – так, как я, вас больше никто не будет слушать в этой жизни". И он правда слушал, очень внимательно. Общение с ним было для наших юных душ весьма ценным, обогащающим... Помню как разбирали фильм "Общество мёртвых поэтов". Оттуда - два основных момента: постулат "carpe diem", лови мгновение и возглас: "О капитан, мой капитан!". Юрий Николаевич тогда и был нашим капитаном, научившим ловить мгновение. Carpe diem."
И последнее. Конечно, когда наши дети стали постарше, я показывала им все фильмы, которые показывал нам Юрий Николаевич. И помню, как мы с ними обсуждали их. И конечно, одним из них был фильм "Общество метрвых поэтов". И вот, когда наш сын учился в лицее, во время одного из занятий преподаватель сказал им, что умер Робин Уильямс. И Даня встал на стул и сказал: "О, капитан мой, капитан!" И это наполнило меня гордостью и я подумала о Юрии Николаевиче, что он успел дать много не только мне, но и частичку себя, своего света – и нашим детям.
Словом, обучение в мастерских – это было увлекательное, интереснейшее время, полное открытий. Для меня лично это был огромный интеллектуальный скачок – кажется, за два года обучения у Юрия Николаевича я узнала больше, чем за все годы до этого. Я уже говорила, что Юрий Николаевич был очень чутким педагогом. Он всегда умел как-то найти к нам подход, нас заинтересовать, увлечь. Я не помню, чтобы он хоть раз повысил на кого-то из нас голос.
После лицея я осталась работать в той же школе – там во всех классах, начиная с первого, был предмет: "Основы экранной культуры". Я работала под началом коллеги Юрия Николаевича, Баженовой Ларисы Михайловны. На следующий год мне уже доверили самостоятельно проводить уроки, я даже написала свою программу обучения, но к сожалению, жизненые обстоятельства не позволили мне преподавать дальше, а когда я готова была вернуться, в школе сменилось руководство и такого предмета больше не было. Но знания, полученные у Юрия Николаевича Усова пригодились мне в жизни, когда я рассказывала о кино своим собственным детям и своим ученикам. Тогда я поняла, что преподавать – это настоящее счастье, особенно если ты сам учился у такого человека, как Юрий Николаевич.
Мне хотелось бы закончить свою часть воспоминаний цитатами моих однокурсников.
Татьяна Слувис: "Лучший учитель в моей жизни, незабываемый!!! Моя жизнь была бы совсем другой, если бы меня не взяли бы в лицей!"
Ольга Манухина: "Я еще помню, как он завороженно смотрел на нас, когда мы по кругу начинали читать стихи. Он дал нам понять (вне стен родного дома), что наше мнение имеет цену. Что именно так, думая и отстаивая собственное мнение, стоит жить. Прекрасный Человек и Учитель, прекрасные времена".
Руслан Сухушин: "Юрий Николаевич был совершенно чудесный. Я сбегал со своих пар и сидел иногда на его занятиях".
Ирина Черняева: "Ребята, ловите момент – так, как я, вас больше никто не будет слушать в этой жизни". И он правда слушал, очень внимательно. Общение с ним было для наших юных душ весьма ценным, обогащающим... Помню как разбирали фильм "Общество мёртвых поэтов". Оттуда - два основных момента: постулат "carpe diem", лови мгновение и возглас: "О капитан, мой капитан!". Юрий Николаевич тогда и был нашим капитаном, научившим ловить мгновение. Carpe diem."
И последнее. Конечно, когда наши дети стали постарше, я показывала им все фильмы, которые показывал нам Юрий Николаевич. И помню, как мы с ними обсуждали их. И конечно, одним из них был фильм "Общество метрвых поэтов". И вот, когда наш сын учился в лицее, во время одного из занятий преподаватель сказал им, что умер Робин Уильямс. И Даня встал на стул и сказал: "О, капитан мой, капитан!" И это наполнило меня гордостью и я подумала о Юрии Николаевиче, что он успел дать много не только мне, но и частичку себя, своего света – и нашим детям.
Экзамен в мастерских. Ученицы Татьяна Слувис, Ирина Шанаурина, Наталья Ханикевич, Екатерина Яловецкая. 1993 год.
Фотография из личного архива
Фотография из личного архива
Ирина Черняева
Ученица Юрия Николаевича Усова
Запись 17 июня 2011 года
Юрий Николаевич Усов. У этого человека я училась.
Это он трепетно и терпеливо делал из нашего лепета достойные внимания чистые монеты.
Это он выслушивал нас, порой тщетно напоминая, что ТАК слушать нас уже никто никогда не будет. И это правда. Так слушать умел только он. Удивительные два года в мастерской настоящего Мастера.
Только сейчас я узнала, что его больше нет.
Только сейчас в сети я обнаружила его книжку-учебник, написанную по горячим следам общения с нами… И прочитала все наши имена и юношеские рецензии, написанные в прошлом веке. И стало как-то светло и горько одновременно…
А ведь после общения с ним, и ощущения высоты планки, удерживаемой педагогом в процессе общения-обучения, я не смогла поступить в Институт Культуры. Не потому, что чего-то не знала, потому что не смогла учиться у неМастера. Была бы себе сейчас киношным режиссером. Заморачивалась бы о кинопроцессе…
Да нас всех после Кинолицея брали в Институт Культуры чуть ли не без экзаменов! Скопом)) Мы легко прошли творческий конкурс.
Но. То, чем можно гордиться: пара наших поступили во ВГИК на киноведение, еще одна барышня с тех пор и, возможно, по сей день работает на канале «Культура». Другая отучилась во ВГИКе на сценарном. Я уже в те поры подвизалась помрежем на паре комедийных фильмов (Тем и закончилось. Не до кино было в начале 1990-х). Нас было-то человек восемь. Неплохой процент. Да и я не обо всех знаю… Но я помню их имена. Благодаря Юрию Николаевичу. Я просто открыла его книгу и увидела там всех нас. Все наше безоблачное чисто киношное бытие.
Так, как нас пестовали и взращивали малейшие ростки, намеки на ростки нашей гениальности и индивидуальности… Такого, наверное, не бывает… Такое только в кино…
Удивительный Мастер создал волшебный мир, где мы были своими. Где было дозволено быть самими собой. Где только так и надо было. Иметь свой взгляд и уметь его излагать нетривиально.
И в этот мир к нам приходили такие гиганты киноведения и кинокритики, как Нея Марковна Зоркая. Одно то, что переводы ее книг по теории и истории российского киноискусства публиковались в США и Японии, – и это в те-то времена! – говорит о масштабе личности этой крохотной женщины. А ведь мы разговаривали с ней на равных… Так нам казалось
Ведь тогда мы тоже были настоящими гигантами. В Его глазах. Его верой.
Спасибо Вам, Юрий Николаевич, за Первый выпуск Киноведческой мастерской Кинолицея.
Вероятно, позже, уже после нас лицею присвоили имя Андрея Тарковского. А, может, это был уже другой кинолицей...
А начиналось все с Кинолицея на базе школы №1057 (правда, под эгидой Союза Кинематографистов, посему мы даже подрабатывали на «Кинофесте»)
И было три мастерских: киноведы, кинопрокатчики и мультипликаторы.
Это книга Юрия Николаевича "В мире экранных искусств" 1994 года. Здесь собраны наши перлы и разборы наших полетов. Так что, благодаря Юрию Николаевичу, нас издавали еще с 1994.
Все, что удалось найти «визуального», так это крохотная фотография Юрия Николаевича в разгар ведения мастерской. Здесь пойман его характерный жест. Хорошая фотография. Только маленькая.
Юрий Николаевич Усов. У этого человека я училась.
Это он трепетно и терпеливо делал из нашего лепета достойные внимания чистые монеты.
Это он выслушивал нас, порой тщетно напоминая, что ТАК слушать нас уже никто никогда не будет. И это правда. Так слушать умел только он. Удивительные два года в мастерской настоящего Мастера.
Только сейчас я узнала, что его больше нет.
Только сейчас в сети я обнаружила его книжку-учебник, написанную по горячим следам общения с нами… И прочитала все наши имена и юношеские рецензии, написанные в прошлом веке. И стало как-то светло и горько одновременно…
А ведь после общения с ним, и ощущения высоты планки, удерживаемой педагогом в процессе общения-обучения, я не смогла поступить в Институт Культуры. Не потому, что чего-то не знала, потому что не смогла учиться у неМастера. Была бы себе сейчас киношным режиссером. Заморачивалась бы о кинопроцессе…
Да нас всех после Кинолицея брали в Институт Культуры чуть ли не без экзаменов! Скопом)) Мы легко прошли творческий конкурс.
Но. То, чем можно гордиться: пара наших поступили во ВГИК на киноведение, еще одна барышня с тех пор и, возможно, по сей день работает на канале «Культура». Другая отучилась во ВГИКе на сценарном. Я уже в те поры подвизалась помрежем на паре комедийных фильмов (Тем и закончилось. Не до кино было в начале 1990-х). Нас было-то человек восемь. Неплохой процент. Да и я не обо всех знаю… Но я помню их имена. Благодаря Юрию Николаевичу. Я просто открыла его книгу и увидела там всех нас. Все наше безоблачное чисто киношное бытие.
Так, как нас пестовали и взращивали малейшие ростки, намеки на ростки нашей гениальности и индивидуальности… Такого, наверное, не бывает… Такое только в кино…
Удивительный Мастер создал волшебный мир, где мы были своими. Где было дозволено быть самими собой. Где только так и надо было. Иметь свой взгляд и уметь его излагать нетривиально.
И в этот мир к нам приходили такие гиганты киноведения и кинокритики, как Нея Марковна Зоркая. Одно то, что переводы ее книг по теории и истории российского киноискусства публиковались в США и Японии, – и это в те-то времена! – говорит о масштабе личности этой крохотной женщины. А ведь мы разговаривали с ней на равных… Так нам казалось
Ведь тогда мы тоже были настоящими гигантами. В Его глазах. Его верой.
Спасибо Вам, Юрий Николаевич, за Первый выпуск Киноведческой мастерской Кинолицея.
Вероятно, позже, уже после нас лицею присвоили имя Андрея Тарковского. А, может, это был уже другой кинолицей...
А начиналось все с Кинолицея на базе школы №1057 (правда, под эгидой Союза Кинематографистов, посему мы даже подрабатывали на «Кинофесте»)
И было три мастерских: киноведы, кинопрокатчики и мультипликаторы.
Это книга Юрия Николаевича "В мире экранных искусств" 1994 года. Здесь собраны наши перлы и разборы наших полетов. Так что, благодаря Юрию Николаевичу, нас издавали еще с 1994.
Все, что удалось найти «визуального», так это крохотная фотография Юрия Николаевича в разгар ведения мастерской. Здесь пойман его характерный жест. Хорошая фотография. Только маленькая.
Ученицы мастерских Юрия Николаевича Усова —
Анна Баркова, Татьяна Слувис, Наталья Ханикевич, Екатерина Яловецкая и Галина Михайловна Евтушенко. 1992-1993 гг.
Фотография из личного архива
Анна Баркова, Татьяна Слувис, Наталья Ханикевич, Екатерина Яловецкая и Галина Михайловна Евтушенко. 1992-1993 гг.
Фотография из личного архива
Александра Усова (Моцкувене)
Дочь Юрия Николаевича и Галины Васильевны
Юрий Николаевич с женой Галиной и дочкой Сашей. Фотография из семейного архива
28 июня 2023 года. В этом году папе бы исполнилось 87 лет, но вот уже 23 года, его нет
с нами на Земле. Мой любимый папа, — Юрий Николаевич Усов.
Мои первые воспоминания, — мне года три, мы живем в двушке на 4-м этаже и из
нашего окна хорошо видна московская кольцевая дорога. Вечером перед сном, папа
берет меня на руки, и мы с ним смотрим на огоньки фар едущих машин. Папа
говорит, — вот там в этих машинах едут дяди к своим дочкам, а мне так уютно к нему прижиматься и так хорошо, что мой-то папа уже дома и со своей дочкой на руках. А летом в деревне Неверово, папа перед сном закутывал меня в одеяло, брал на руки, и мы выходили на поле у дома "смотреть на туман" и кормить хлебом серую лошадь.
Воспоминаний про папу очень-очень много и все они про любовь отца к дочери.
Мне хочется поделиться своими воспоминаниями здесь и сейчас. Каждый год летний отпуск папы и мамы в июле мы проводили в деревне Неверово
Ярославской области, в сорока километрах от города Рыбинск, откуда была папина семья. Папины родители когда-то купили в Неверово баню, и дедушка переделал ее в жилой дом, пристроив двор и темненькую и терраску. Но, конечно, это был очень и очень маленький хотя и бесконечно уютный дом, размером с баню. Мы там были счастливы, и теснота не чувствовалась. В деревне Неверово было всего 13 или 14 домов, окруженных колхозными полями, где росли лен, картошка, рожь и овес. За полями был по всей округе лес, а за лесом Волга. Каждый вечер, если не было дождя, мы ходили на Волгу купаться. Папа придумал "клуб на Волге", положив на четыре больших камня бревна. Мы приходили вечером купаться, садились на эти бревна, ели черный хлеб с солью, и я искала камешки, а потом мы с папой и мамой их рассматривали и придумывали на что они похожи. Обратно, лет до 8-ми я ехала на папиной шее и мы с ним распевали "Солнышко светит ясное,
здравствуй страна прекрасная, юные нахимовцы тебе шлют привет, в мире нет
другой, Родины такой, путь нам освещает точно солнечный свет, знамя твоих побед", или "Юный барабанщик, юный барабанщик, ты стучишь, как сердце тук, тук, тук", или "В полях за Вислой сонной лежат в земле сырой, Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой" Уже темнело, мы выходили на поле, где начинал подниматься туман, а сквозь туман были видны огоньки деревни, замолкала стрекотня кузнечиков и воздух был таким теплым и терпким от земли.
Время было середина семидесятых-начало восьмидесятых, не самое голодное, но и не жирное. Папа работал в НИИ Художественного воспитания заведующим
лаборатории "Воспитание школьников средствами кино и телевидения".
Мы копили консервы всю зиму из "заказов" у мамы на работе (у папы на работе,
почему-то "заказов" никогда не выдавали, зато у них в НИИ ХВ была прекрасная
библиотека с детской литературой и я с нетерпением ждала, когда папа придет с
работы и принесет мне очередную книгу).
В общем потом, накопленные консервы мы из почтового отделения в Москве
отправляли посылками в почтовое отделение "Охотино" - 4 км от Неверово и
приехав в отпуск, папа брал тележку и меня, и мы шли за своими посылками в
Охотино. Вообще, главный атрибут папиного отдыха — это советский туристический рюкзак и псевдоджинсовые шорты (не знаю, где он их взял, но выглядел в них, как сам говорил, — пижоном). В общем с рюкзаком папа ходил еще за какими-то продуктами в город Мышкин, куда можно было попасть, пройдя километра полтора по песчаной дороге соснового леса и переправившись в Мышкин по Волге на пароме. Часто я ходила с ним, но накануне моего дня рождения, под разными смешными предлогами, мне отказывали в этом путешествии, потому что папа шел покупать мне подарки. Я, конечно, вставала на подоконник и не слезала с него, пока
папа не показывался из леса с рюкзаком. Я тщательно следила за его
приближением, но ненадолго он пропадал из поля зрения и домой приходил с
пустым рюкзаком. (потом уже выяснилось, что он делал небольшое отклонение и прятал подарки и сладости под крышей соседской бани). Еще мы ходили с папой через ржаное поле и лес в соседнюю деревню за молоком.
Только папа мог сказать, — "Сашка, посмотри какое дерево, небо". "А какого цвета небо?" — спрашивал он меня, и я начинала в красках описывать цвета и чувства, которые я испытываю, глядя на именно это небо сегодня. На обратном пути мыиногда задерживались в поле, папа смотрел на уходящую вдаль к речке Юхоть череду электрических столбов, которые образовывали просеку и задумчиво говорил: "Сашка, представляешь, мне до сих пор кажется, что если я пойду по этой просеке, то приду в дом, где меня ждут родители".
с нами на Земле. Мой любимый папа, — Юрий Николаевич Усов.
Мои первые воспоминания, — мне года три, мы живем в двушке на 4-м этаже и из
нашего окна хорошо видна московская кольцевая дорога. Вечером перед сном, папа
берет меня на руки, и мы с ним смотрим на огоньки фар едущих машин. Папа
говорит, — вот там в этих машинах едут дяди к своим дочкам, а мне так уютно к нему прижиматься и так хорошо, что мой-то папа уже дома и со своей дочкой на руках. А летом в деревне Неверово, папа перед сном закутывал меня в одеяло, брал на руки, и мы выходили на поле у дома "смотреть на туман" и кормить хлебом серую лошадь.
Воспоминаний про папу очень-очень много и все они про любовь отца к дочери.
Мне хочется поделиться своими воспоминаниями здесь и сейчас. Каждый год летний отпуск папы и мамы в июле мы проводили в деревне Неверово
Ярославской области, в сорока километрах от города Рыбинск, откуда была папина семья. Папины родители когда-то купили в Неверово баню, и дедушка переделал ее в жилой дом, пристроив двор и темненькую и терраску. Но, конечно, это был очень и очень маленький хотя и бесконечно уютный дом, размером с баню. Мы там были счастливы, и теснота не чувствовалась. В деревне Неверово было всего 13 или 14 домов, окруженных колхозными полями, где росли лен, картошка, рожь и овес. За полями был по всей округе лес, а за лесом Волга. Каждый вечер, если не было дождя, мы ходили на Волгу купаться. Папа придумал "клуб на Волге", положив на четыре больших камня бревна. Мы приходили вечером купаться, садились на эти бревна, ели черный хлеб с солью, и я искала камешки, а потом мы с папой и мамой их рассматривали и придумывали на что они похожи. Обратно, лет до 8-ми я ехала на папиной шее и мы с ним распевали "Солнышко светит ясное,
здравствуй страна прекрасная, юные нахимовцы тебе шлют привет, в мире нет
другой, Родины такой, путь нам освещает точно солнечный свет, знамя твоих побед", или "Юный барабанщик, юный барабанщик, ты стучишь, как сердце тук, тук, тук", или "В полях за Вислой сонной лежат в земле сырой, Сережка с Малой Бронной и Витька с Моховой" Уже темнело, мы выходили на поле, где начинал подниматься туман, а сквозь туман были видны огоньки деревни, замолкала стрекотня кузнечиков и воздух был таким теплым и терпким от земли.
Время было середина семидесятых-начало восьмидесятых, не самое голодное, но и не жирное. Папа работал в НИИ Художественного воспитания заведующим
лаборатории "Воспитание школьников средствами кино и телевидения".
Мы копили консервы всю зиму из "заказов" у мамы на работе (у папы на работе,
почему-то "заказов" никогда не выдавали, зато у них в НИИ ХВ была прекрасная
библиотека с детской литературой и я с нетерпением ждала, когда папа придет с
работы и принесет мне очередную книгу).
В общем потом, накопленные консервы мы из почтового отделения в Москве
отправляли посылками в почтовое отделение "Охотино" - 4 км от Неверово и
приехав в отпуск, папа брал тележку и меня, и мы шли за своими посылками в
Охотино. Вообще, главный атрибут папиного отдыха — это советский туристический рюкзак и псевдоджинсовые шорты (не знаю, где он их взял, но выглядел в них, как сам говорил, — пижоном). В общем с рюкзаком папа ходил еще за какими-то продуктами в город Мышкин, куда можно было попасть, пройдя километра полтора по песчаной дороге соснового леса и переправившись в Мышкин по Волге на пароме. Часто я ходила с ним, но накануне моего дня рождения, под разными смешными предлогами, мне отказывали в этом путешествии, потому что папа шел покупать мне подарки. Я, конечно, вставала на подоконник и не слезала с него, пока
папа не показывался из леса с рюкзаком. Я тщательно следила за его
приближением, но ненадолго он пропадал из поля зрения и домой приходил с
пустым рюкзаком. (потом уже выяснилось, что он делал небольшое отклонение и прятал подарки и сладости под крышей соседской бани). Еще мы ходили с папой через ржаное поле и лес в соседнюю деревню за молоком.
Только папа мог сказать, — "Сашка, посмотри какое дерево, небо". "А какого цвета небо?" — спрашивал он меня, и я начинала в красках описывать цвета и чувства, которые я испытываю, глядя на именно это небо сегодня. На обратном пути мыиногда задерживались в поле, папа смотрел на уходящую вдаль к речке Юхоть череду электрических столбов, которые образовывали просеку и задумчиво говорил: "Сашка, представляешь, мне до сих пор кажется, что если я пойду по этой просеке, то приду в дом, где меня ждут родители".
Свадебная фотография Юрия николаевича и Галины Васильевны.
С дочкой Сашей. С сыном Митей.
Фотографии из семейного архива
С дочкой Сашей. С сыном Митей.
Фотографии из семейного архива
Даже если к нам приходили случайные люди, папа доставал на стол все, что было в доме. Уже в девяностые, как-то придя домой, я застала у нас на кухне папу в окружении "Свидетелей Иеговы", которых он заботливо поил чаем с вареньем
У папы был кассетный магнитофон "по работе", и он записывал на советские
кассеты "Свема" куски аудио из фильмов, которые показывали по телевизору. Я
очень любила с ним слушать и переслушивать эти записи, больше всего песню
Валентины Серовой из фильма "Жди меня", — "Сколько б не было в жизни разлук, в этот дом я привык приходить. Я теперь слишком старый твой друг, что б привычкам своим изменить". А потом героиня Серовой засыпает, и просыпается уже в объятиях любимого. В общем фильмы показывали не часто по телевизору, а записи слушать можно было сколько хочешь. Слушать было волнительно и романтично-грустно. Ну и Бернес, конечно, "Шаланды полные кефалей", совершенно непонятно было, что такое "шаланды" и "кефали", но я почему-то стеснялась папу об этом спрашивать.
Вообще папа в основном работал дома, сначала писал кандидатскую, потом
докторскую, у него было два "присутственных дня в неделю" в НИИ, а остальные
дни, он встречал меня из школы, кормил супом с ненавистной замороженной
капустой кольраби и вылезти из-за стола было невозможно, не съев тарелку супа (приходилось выковыривать капусту незаметно и прятать ее за края тарелки).
Папа был очень хлебосольным человеком. Если приходили гости, то мама с папой несколько дней и ночей готовили, варили холодец, борщ, пекли пироги, делали какие-то салаты. Однажды папа удивил всех гостей, — нарезал кубиками сыр
"Советский", воткнул в каждый кубик спичку и на каждую спичку посадил клубничину из бабушкиного варенья, — гурман, но почему-то это никто не ел. Фирменным папиным блюдом был мусс, когда взбивался белок с земляникой летом и яблоками зимой. У папы был фарфоровый бочонок, и деревянная палка для взбивания, и он часа полтора руками при помощи палки взбивал мусс. До прихода гостей вообще ничего есть было нельзя, но нам с братом давали облизать палку из-под взбивания мусса. Папа всегда переживал, что гостям не хватит еды и в последний момент нервно срывался в продуктовый, что-то еще купить к столу. Даже если к нам приходили случайные люди, папа доставал на стол все, что было в доме. Уже в девяностые, как-то придя домой, я застала у нас на кухне папу в окружении "Свидетелей Иеговы", которых он заботливо поил чаем с вареньем.
кассеты "Свема" куски аудио из фильмов, которые показывали по телевизору. Я
очень любила с ним слушать и переслушивать эти записи, больше всего песню
Валентины Серовой из фильма "Жди меня", — "Сколько б не было в жизни разлук, в этот дом я привык приходить. Я теперь слишком старый твой друг, что б привычкам своим изменить". А потом героиня Серовой засыпает, и просыпается уже в объятиях любимого. В общем фильмы показывали не часто по телевизору, а записи слушать можно было сколько хочешь. Слушать было волнительно и романтично-грустно. Ну и Бернес, конечно, "Шаланды полные кефалей", совершенно непонятно было, что такое "шаланды" и "кефали", но я почему-то стеснялась папу об этом спрашивать.
Вообще папа в основном работал дома, сначала писал кандидатскую, потом
докторскую, у него было два "присутственных дня в неделю" в НИИ, а остальные
дни, он встречал меня из школы, кормил супом с ненавистной замороженной
капустой кольраби и вылезти из-за стола было невозможно, не съев тарелку супа (приходилось выковыривать капусту незаметно и прятать ее за края тарелки).
Папа был очень хлебосольным человеком. Если приходили гости, то мама с папой несколько дней и ночей готовили, варили холодец, борщ, пекли пироги, делали какие-то салаты. Однажды папа удивил всех гостей, — нарезал кубиками сыр
"Советский", воткнул в каждый кубик спичку и на каждую спичку посадил клубничину из бабушкиного варенья, — гурман, но почему-то это никто не ел. Фирменным папиным блюдом был мусс, когда взбивался белок с земляникой летом и яблоками зимой. У папы был фарфоровый бочонок, и деревянная палка для взбивания, и он часа полтора руками при помощи палки взбивал мусс. До прихода гостей вообще ничего есть было нельзя, но нам с братом давали облизать палку из-под взбивания мусса. Папа всегда переживал, что гостям не хватит еды и в последний момент нервно срывался в продуктовый, что-то еще купить к столу. Даже если к нам приходили случайные люди, папа доставал на стол все, что было в доме. Уже в девяностые, как-то придя домой, я застала у нас на кухне папу в окружении "Свидетелей Иеговы", которых он заботливо поил чаем с вареньем.
Александра Усова (Моцкувене). Юрий Николаевич с женой Галиной Васильевной, дочкой Сашей и сыном Митей.
Фотографии из семейного архива
Фотографии из семейного архива
Мне исполнилось 11 лет, и я поступила в театральную студию "Театр юных
москвичей" в центральном городском дворце пионеров и школьников на Ленинских (тогда) горах. Дорога занимала полтора часа, занятия заканчивались в 20:00, после мы веселой гурьбой пешком шли до метро "Университет", там болтали еще какое-то время (все в основном жили в том районе) и только мне надо было ехать до Щелковской и потом на автобусе. Я звонила с Щелковской папе из телефона-автомата, и он, бедный, в любой мороз, дождь и холод, шел меня встречать с собакой Ладой на конечную остановку автобуса.
ТЮМ стал для меня и успехом, и домом, и местом, где я познакомилась с друзьями, с которыми мы дружим и по сей день.
В ТЮМе было принято читать и делиться прочитанным, декламировать стихи, ходить в театры по "Удостоверению актера ТЮМа" (на Таганку, в Вахтанговский, к Беляковичу в театр на Юго-Западной), а потом обсуждать увиденное.
И наша юность пришлась на момент начала перестройки, когда мы начали ходить в кино на Тарковского, Абуладзе, Феллини. Смотрели фильмы взахлеб компаниями и потом ехали к нам домой обсуждать увиденное с моим папой. Я, конечно, страшно гордилась этим фактом и до сих пор помню, как мы слушали его разборы, затаив дыхание.
Тогда же начали выходить интереснейшие номера журналов "«Огонек", "Юность" и газета "Московские новости", мы с папой читали взахлеб и обсуждали прочитанное. По телевизору начали показывать интересные авторские программы, папа продолжал записывать интересные для своей работы моменты (теперь это уже был кассетный видеомагнитофон).
москвичей" в центральном городском дворце пионеров и школьников на Ленинских (тогда) горах. Дорога занимала полтора часа, занятия заканчивались в 20:00, после мы веселой гурьбой пешком шли до метро "Университет", там болтали еще какое-то время (все в основном жили в том районе) и только мне надо было ехать до Щелковской и потом на автобусе. Я звонила с Щелковской папе из телефона-автомата, и он, бедный, в любой мороз, дождь и холод, шел меня встречать с собакой Ладой на конечную остановку автобуса.
ТЮМ стал для меня и успехом, и домом, и местом, где я познакомилась с друзьями, с которыми мы дружим и по сей день.
В ТЮМе было принято читать и делиться прочитанным, декламировать стихи, ходить в театры по "Удостоверению актера ТЮМа" (на Таганку, в Вахтанговский, к Беляковичу в театр на Юго-Западной), а потом обсуждать увиденное.
И наша юность пришлась на момент начала перестройки, когда мы начали ходить в кино на Тарковского, Абуладзе, Феллини. Смотрели фильмы взахлеб компаниями и потом ехали к нам домой обсуждать увиденное с моим папой. Я, конечно, страшно гордилась этим фактом и до сих пор помню, как мы слушали его разборы, затаив дыхание.
Тогда же начали выходить интереснейшие номера журналов "«Огонек", "Юность" и газета "Московские новости", мы с папой читали взахлеб и обсуждали прочитанное. По телевизору начали показывать интересные авторские программы, папа продолжал записывать интересные для своей работы моменты (теперь это уже был кассетный видеомагнитофон).
Александра Усова (Моцкувене) в ТЮМе (третья слева в нижнем ряду).
Фотография из семейного архива
Фотография из семейного архива
Лирическое отступление про папину работу.
Я очень мало знаю про папину работу к своему стыду. Могу скорее интуитивно рассказать.
Начну с того, что в Рыбинской школе, где папа учился, преподавали замечательные учителя, в свое время высланные за 101 километр из …
Учительница по литературе, папа называл ее “Фаечка” посоветовала папе поступать в МГУ на филфак, и он с первого же раза поступил. Отучившись, вернулся в Рыбинск и преподавал в интернате, уже тогда начав использовать во время уроков музыкальные отрывки с пластинок и репродукции картин. Совершенно не помню, а может и не знаю, как он пришел к тому, чтобы поступать во ВГИК, но поступил также с первого раза на курс Евгения
Даниловича Суркова на киноведческий факультет. Закончил в 27 лет и получил должность редактора, а потом и главного редактора в журнале “Кино и телевидение”. Через пару лет, во время опалы на Юрия Любимова, редакция
выпустила очередной номер журнала с портретом Любимова на титульной странице. Этого было достаточно для того, чтобы папу чуть не исключили из партии, а из журнала уволили одним днем. Он, конечно, ужасно переживал. И не понимал куда ему двигаться дальше. И была у него знакомая, Юлия Ильинична, которая посоветовала ему обратиться в НИИ Художественного воспитания в лабораторию воспитания школьников средствами кино и телевидения. И это стало делом всей его жизни. Вскоре он возглавил лабораторию и стал развивать это направление. Написал кандидатскую и докторскую работы. И в какой-то момент появился Кинолицей в котором папа вел мастерскую для старшеклассников. Если говорить простыми словами, то папа учил многогранному восприятию кино через понимание построения кадра в сочетании с музыкой, операторской работой, работой художника и замыслом режиссера. Папа считал, обучив основам киноискусства можно научить зрителя анализу кинопроизведения и научить понять не только то, "что хотел сказать режиссер»", но и найти ответы на свои актуальные вопросы.
Для начала он учил своих студентов “делать раскадровки” картин известных художников.
Например, — «Видение отроку Варфоломею» — картина русского художника Михаила Нестерова, первая и самая значительная работа из цикла, посвящённого Сергию Радонежскому. От того, какой кадр ты сделаешь первым, зависит восприятие всего произведения в целом. Будет акцент в первом кадре на тонкую рябинку или на хмурое небо.
Папа разработал методику обучения учителей и обучил многих.
Вообще, я считаю, что он в каком-то смысле опередил время и его методика абсолютно уникальна и невероятно важна и востребована и актуальна сегодня.
Большой трагедией для папы стала перестройка в плане деноминации рубля и то, что при союзе он получал неплохую профессорскую зарплату и мог содержать семью, в один момент превратилось в ничто. Я помню, как мы с мужем торговали на рынке в "Лужниках" китайскими зонтиками и доход наш был 4000 рублей в день, а в этот момент папина зарплата оставалась 400 рублей в месяц. И потом до самого конца он получал 1000 рублей в месяц. То есть фактически он 10 лет продолжал работать за "идею". Я помню, что когда моему сыну исполнился год, мама и папа получили свои отпускные и этих денег не хватало даже на два билета на поезд до Рыбинска, чтобы поехать в отпуск в Неверово. Им пришлось тратить время отпуска на то, чтобы сделать ремонт в квартире у знакомой. А мы с мужем и сыном продали золотые часы, которые моя бабушка подарила мне на свадьбу и этого хватило на два билета до Литвы, два куска пиццы в дорогу и детское питание. Папа жутко переживал и нервничал. Потом инсульт и лечение. В марте 2000 года второй инсульт во время лекции для учителей по фильму Тарковского «Андрей Рублев» в Третьяковской галерее с которым организм уже не справился.
Папа не был "ангелом", он был "взрывным", он мог повысить голос и хлопнуть дверью в комнату, но ангелом-хранителем нашей семьи всегда была и остается наша мамочка, — Усова Галина Васильевна. Без ее поддержки, мудрости и труда папа не смог бы состояться, это я очень и очень хорошо сейчас понимаю. Спасибо, Мамочка за нашу семью!
Папы очень не хватает до сих пор, он ушел от нас, не дожив несколько месяцев до своих 63 лет. Я сказала ему за месяц до второго инсульта, что очень его люблю, мне кажется, что вот именно так словами, первый и последний раз в жизни. Он чуть-чуть не дотянул до нашего благополучия, не увидел, как я вожу машину, как мы с братом построили в Неверово новый, просторный дом и купили за ним небольшое поле. Хотя мне часто снится сон, что мы все живем в старом и папа ни за что не соглашается переезжать в новый…Не увидел, как мама путешествует по Европе и Америке и как его внук закончил операторский факультет ВГИКА.
А мне наивно хочется думать, что он про все это знает и радуется.
А еще, когда мы решили с Ириной Шанауриной делать страничку папиной памяти и я обратилась к его бывшим ученикам и коллегам, сколько же я услышала от них теплых слов и благодарности, это такое волнительное общение, как будто встреча с давно потерянными родными. И как же здорово, что медиаобразование в России использует папины материалы и папину методику обучения, это так ценно и здорово!
Я очень мало знаю про папину работу к своему стыду. Могу скорее интуитивно рассказать.
Начну с того, что в Рыбинской школе, где папа учился, преподавали замечательные учителя, в свое время высланные за 101 километр из …
Учительница по литературе, папа называл ее “Фаечка” посоветовала папе поступать в МГУ на филфак, и он с первого же раза поступил. Отучившись, вернулся в Рыбинск и преподавал в интернате, уже тогда начав использовать во время уроков музыкальные отрывки с пластинок и репродукции картин. Совершенно не помню, а может и не знаю, как он пришел к тому, чтобы поступать во ВГИК, но поступил также с первого раза на курс Евгения
Даниловича Суркова на киноведческий факультет. Закончил в 27 лет и получил должность редактора, а потом и главного редактора в журнале “Кино и телевидение”. Через пару лет, во время опалы на Юрия Любимова, редакция
выпустила очередной номер журнала с портретом Любимова на титульной странице. Этого было достаточно для того, чтобы папу чуть не исключили из партии, а из журнала уволили одним днем. Он, конечно, ужасно переживал. И не понимал куда ему двигаться дальше. И была у него знакомая, Юлия Ильинична, которая посоветовала ему обратиться в НИИ Художественного воспитания в лабораторию воспитания школьников средствами кино и телевидения. И это стало делом всей его жизни. Вскоре он возглавил лабораторию и стал развивать это направление. Написал кандидатскую и докторскую работы. И в какой-то момент появился Кинолицей в котором папа вел мастерскую для старшеклассников. Если говорить простыми словами, то папа учил многогранному восприятию кино через понимание построения кадра в сочетании с музыкой, операторской работой, работой художника и замыслом режиссера. Папа считал, обучив основам киноискусства можно научить зрителя анализу кинопроизведения и научить понять не только то, "что хотел сказать режиссер»", но и найти ответы на свои актуальные вопросы.
Для начала он учил своих студентов “делать раскадровки” картин известных художников.
Например, — «Видение отроку Варфоломею» — картина русского художника Михаила Нестерова, первая и самая значительная работа из цикла, посвящённого Сергию Радонежскому. От того, какой кадр ты сделаешь первым, зависит восприятие всего произведения в целом. Будет акцент в первом кадре на тонкую рябинку или на хмурое небо.
Папа разработал методику обучения учителей и обучил многих.
Вообще, я считаю, что он в каком-то смысле опередил время и его методика абсолютно уникальна и невероятно важна и востребована и актуальна сегодня.
Большой трагедией для папы стала перестройка в плане деноминации рубля и то, что при союзе он получал неплохую профессорскую зарплату и мог содержать семью, в один момент превратилось в ничто. Я помню, как мы с мужем торговали на рынке в "Лужниках" китайскими зонтиками и доход наш был 4000 рублей в день, а в этот момент папина зарплата оставалась 400 рублей в месяц. И потом до самого конца он получал 1000 рублей в месяц. То есть фактически он 10 лет продолжал работать за "идею". Я помню, что когда моему сыну исполнился год, мама и папа получили свои отпускные и этих денег не хватало даже на два билета на поезд до Рыбинска, чтобы поехать в отпуск в Неверово. Им пришлось тратить время отпуска на то, чтобы сделать ремонт в квартире у знакомой. А мы с мужем и сыном продали золотые часы, которые моя бабушка подарила мне на свадьбу и этого хватило на два билета до Литвы, два куска пиццы в дорогу и детское питание. Папа жутко переживал и нервничал. Потом инсульт и лечение. В марте 2000 года второй инсульт во время лекции для учителей по фильму Тарковского «Андрей Рублев» в Третьяковской галерее с которым организм уже не справился.
Папа не был "ангелом", он был "взрывным", он мог повысить голос и хлопнуть дверью в комнату, но ангелом-хранителем нашей семьи всегда была и остается наша мамочка, — Усова Галина Васильевна. Без ее поддержки, мудрости и труда папа не смог бы состояться, это я очень и очень хорошо сейчас понимаю. Спасибо, Мамочка за нашу семью!
Папы очень не хватает до сих пор, он ушел от нас, не дожив несколько месяцев до своих 63 лет. Я сказала ему за месяц до второго инсульта, что очень его люблю, мне кажется, что вот именно так словами, первый и последний раз в жизни. Он чуть-чуть не дотянул до нашего благополучия, не увидел, как я вожу машину, как мы с братом построили в Неверово новый, просторный дом и купили за ним небольшое поле. Хотя мне часто снится сон, что мы все живем в старом и папа ни за что не соглашается переезжать в новый…Не увидел, как мама путешествует по Европе и Америке и как его внук закончил операторский факультет ВГИКА.
А мне наивно хочется думать, что он про все это знает и радуется.
А еще, когда мы решили с Ириной Шанауриной делать страничку папиной памяти и я обратилась к его бывшим ученикам и коллегам, сколько же я услышала от них теплых слов и благодарности, это такое волнительное общение, как будто встреча с давно потерянными родными. И как же здорово, что медиаобразование в России использует папины материалы и папину методику обучения, это так ценно и здорово!
Юрий Николаевич и внук, Тим Моцкус. Фотографии из семейного архива
Людмила Семеновна Донец
Советский и российский киновед, кинокритик. Член Союза кинематографистов России. Работала в журнале "Искусство кино"
Ну, это был такой русский святой. Доброты неописуемой
Из книги Л. С. Донец "В то время я гостила на земле".
Лучшие годы нашей жизни.
Я поступила во ВГИК в 1964 году. Уже была не молоденькая девушка. Я с Украины, там окончила университет, филологический факультет. Пять лет преподавала в школе русскую литературу и язык в старших классах. А потом, поскольку я раз в неделю ругалась с мужем, решила уехать в москву и поступить во ВГИК. Там училась моя подруга на курсе с Наумом Клейманом, катей Лебедевой, Наташей Атамановой.
...
Во ВГИКе то и дело менялись принципы приема. То брали совсем молоденьких-зелененьких, только соскочивших со скамьи, то принимались брать людей, наоборот, уже поживших. Вот у нас на курсе почти все были с высшим образованием. Или с каким-то длительным рабочим стажем. Короче говоря, почти всем, как и мне, было не по 17 лет. Сильный, хороший, дружный курс. Четыре мальчика.
Миша Стамболцян был у нас самый умный. Ходила такая замечательная фраза по курсу: "Люда, не забывай, что ты самая умная только среди девочек."
Юрочка Усов — самый мой близкий друг, покойный, к сожалению, уж лет десять. Ну, это был такой русский святой. Доброты неописуемой. Он был из Рыбинска, и в нем был хороший русский провинциализм. Золотой человек.
Замечательный Миша Смоляницкий — тихий. благородный, с юмором. Недавно открыла газету и узнала, что его нет на свете. Ну, не хотят мальчики жить...
Коля Хренов, с которым мы как-то меньше общались — он общался только с книжками.
Лучшие годы нашей жизни.
Я поступила во ВГИК в 1964 году. Уже была не молоденькая девушка. Я с Украины, там окончила университет, филологический факультет. Пять лет преподавала в школе русскую литературу и язык в старших классах. А потом, поскольку я раз в неделю ругалась с мужем, решила уехать в москву и поступить во ВГИК. Там училась моя подруга на курсе с Наумом Клейманом, катей Лебедевой, Наташей Атамановой.
...
Во ВГИКе то и дело менялись принципы приема. То брали совсем молоденьких-зелененьких, только соскочивших со скамьи, то принимались брать людей, наоборот, уже поживших. Вот у нас на курсе почти все были с высшим образованием. Или с каким-то длительным рабочим стажем. Короче говоря, почти всем, как и мне, было не по 17 лет. Сильный, хороший, дружный курс. Четыре мальчика.
Миша Стамболцян был у нас самый умный. Ходила такая замечательная фраза по курсу: "Люда, не забывай, что ты самая умная только среди девочек."
Юрочка Усов — самый мой близкий друг, покойный, к сожалению, уж лет десять. Ну, это был такой русский святой. Доброты неописуемой. Он был из Рыбинска, и в нем был хороший русский провинциализм. Золотой человек.
Замечательный Миша Смоляницкий — тихий. благородный, с юмором. Недавно открыла газету и узнала, что его нет на свете. Ну, не хотят мальчики жить...
Коля Хренов, с которым мы как-то меньше общались — он общался только с книжками.
Юрий Николаевич Усов и Людмила Семеновна Донец.
Юрий Николаевич Усов. Фотографии из семейного архива
Юрий Николаевич Усов. Фотографии из семейного архива
Баженова Лариса Михайловна
Кандидат педагогических наук (1982). Член Ассоциации кинообразования и медиапедагогики России. Работала старшим научным сотрудником лаборатории экранных искусств Института художественного воспитания Российской Академии образования под руководством Ю. Н. Усова
Воспоминания о Юрии Николаевиче Усове.
Если говорить о российском кинообразовании, сразу
вспоминается имя Юрия Николаевича Усова. С ним связаны многие начинания в этой области в последней четверти двадцатого века. Наряду с другими первооткрывателями в этой области педагогики,
он создавал систему российского киноообразования школьников. Об этом уже написано во многих работах по кино- и медиаобразованию. Исследователи, анализируя книги, статьи, программы, находят то новое, что Усов внес в педагогическую науку, какие аспекты изучения кино со
старшими школьниками были им открыты, какие приемы работы со школьниками разработаны, какие принципы анализа экранных произведений с учащимися он сформулировал и многое другое.
В каждой работе ученого в гуманитарной области, особенно такой, как педагогика, несомненно видна и личность человека. И особенно это проявляется в области, связанной с изучением искусства с подрастающим поколением. Вместе с тем, «за кадром» остается многое
из того, что составляет облик человека во всей его совокупности, его личность как исследователя, творца. Все это складывается из деталей, наблюдений, фактов жизни, общения , поведения…
Мне посчастливилось работать под руководством Юрия
Николаевича двадцать лет — с 1980 по 2000 год, до его ухода из жизни.
Поэтому я знала не только доктора педагогических наук, профессора, заведующего лабораторией, но и коллегу по работе, доброго, интеллигентного, отзывчивого человека.
Я пришла в лабораторию комплексного взаимодействия искусств после окончания аспирантуры и готовилась к защите написанной диссертации. Заведующий лабораторией и мой научный руководитель
Неверов Виталий Васильевич скоропостижно скончался, и лаборатория, в которой работали специалисты в области разных искусств: литературы, музыки, театра, психологи и педагоги, осталась без руководителя. Мы с волнением ждали, кого же нам назначат в заведующие. И вот мы узнаем, что нашим завлабом будет Юрий Николаевич Усов, руководитель группы кино в лаборатории театра и кино. Это было для нас неожиданно, по имело свою логику, ведь кино искусство синтетическое, и взаимодействие искусств было совсем не новой темой для Юрия Николаевича.
Новым были для него мы — такие разные и ему не знакомые, с нашими научными интересами, взглядами, да и просто человеческими характерами. Он начал с нами знакомиться, беседовал с каждым. Самым главным было то, что надо было выстроить общую концепцию
нашего исследования, чтобы всем нашлось место в соответствии с интересами и потенциалом каждого.
И началась непростая исследовательская работа — все вместе под руководством нового заведующего мы обсуждали темы исследования, подходы к решению задачи взаимодействия разных искусств в художественном воспитании учащихся. Но самое главное — искали пути
проверки этих подходов в экспериментальной работе. Юрий Николаевич всегда с интересом откликался на наши предложения, мы проводили экспериментальные занятия и в нашей базовой школе института, и в самодеятельном молодежном театральном коллективе. Ко всем
традиционным искусствам теперь добавилось еще и кино, которым занимался Юрий Николаевич, что давало нам больше возможностей в создании интересных вариантов занятий со школьниками.
Но вскоре нас ждали изменения — в институте было решено создать лабораторию воспитания школьников средствами кино и телевидения под руководством Юрия Николаевича. Осуществилась его мечта, он мог воплощать свои идеи кинообразования в реальных
исследованиях. Но для этого надо было создать новый коллектив единомышленников, отобрать сотрудников, которые были бы увлечены идеей кинообразования.
Из нашего прежнего коллектива кто-то перешел в другие
подразделения, кто-то остался, кого-то надо было еще найти и принять в лабораторию. Помню, как нам, вошедшим в лабораторию кино, так ее
кратко называли, Юрий Николаевич устроил своего рода проверку. Он предложил нам написать сочинение по небольшому фильму по картине В. Сурикова «Утро стрелецкой казни». Фильм был немой и представлял собой фактически раскадровку по этому большому многофигурному полотну. Позже мы узнали, что этот прием раскадровки живописного полотна, применяемый еще Сергеем Эйзенштейном, Юрий Николаевич очень любил и часто использовал его в работах со старшеклассниками.
Если говорить о российском кинообразовании, сразу
вспоминается имя Юрия Николаевича Усова. С ним связаны многие начинания в этой области в последней четверти двадцатого века. Наряду с другими первооткрывателями в этой области педагогики,
он создавал систему российского киноообразования школьников. Об этом уже написано во многих работах по кино- и медиаобразованию. Исследователи, анализируя книги, статьи, программы, находят то новое, что Усов внес в педагогическую науку, какие аспекты изучения кино со
старшими школьниками были им открыты, какие приемы работы со школьниками разработаны, какие принципы анализа экранных произведений с учащимися он сформулировал и многое другое.
В каждой работе ученого в гуманитарной области, особенно такой, как педагогика, несомненно видна и личность человека. И особенно это проявляется в области, связанной с изучением искусства с подрастающим поколением. Вместе с тем, «за кадром» остается многое
из того, что составляет облик человека во всей его совокупности, его личность как исследователя, творца. Все это складывается из деталей, наблюдений, фактов жизни, общения , поведения…
Мне посчастливилось работать под руководством Юрия
Николаевича двадцать лет — с 1980 по 2000 год, до его ухода из жизни.
Поэтому я знала не только доктора педагогических наук, профессора, заведующего лабораторией, но и коллегу по работе, доброго, интеллигентного, отзывчивого человека.
Я пришла в лабораторию комплексного взаимодействия искусств после окончания аспирантуры и готовилась к защите написанной диссертации. Заведующий лабораторией и мой научный руководитель
Неверов Виталий Васильевич скоропостижно скончался, и лаборатория, в которой работали специалисты в области разных искусств: литературы, музыки, театра, психологи и педагоги, осталась без руководителя. Мы с волнением ждали, кого же нам назначат в заведующие. И вот мы узнаем, что нашим завлабом будет Юрий Николаевич Усов, руководитель группы кино в лаборатории театра и кино. Это было для нас неожиданно, по имело свою логику, ведь кино искусство синтетическое, и взаимодействие искусств было совсем не новой темой для Юрия Николаевича.
Новым были для него мы — такие разные и ему не знакомые, с нашими научными интересами, взглядами, да и просто человеческими характерами. Он начал с нами знакомиться, беседовал с каждым. Самым главным было то, что надо было выстроить общую концепцию
нашего исследования, чтобы всем нашлось место в соответствии с интересами и потенциалом каждого.
И началась непростая исследовательская работа — все вместе под руководством нового заведующего мы обсуждали темы исследования, подходы к решению задачи взаимодействия разных искусств в художественном воспитании учащихся. Но самое главное — искали пути
проверки этих подходов в экспериментальной работе. Юрий Николаевич всегда с интересом откликался на наши предложения, мы проводили экспериментальные занятия и в нашей базовой школе института, и в самодеятельном молодежном театральном коллективе. Ко всем
традиционным искусствам теперь добавилось еще и кино, которым занимался Юрий Николаевич, что давало нам больше возможностей в создании интересных вариантов занятий со школьниками.
Но вскоре нас ждали изменения — в институте было решено создать лабораторию воспитания школьников средствами кино и телевидения под руководством Юрия Николаевича. Осуществилась его мечта, он мог воплощать свои идеи кинообразования в реальных
исследованиях. Но для этого надо было создать новый коллектив единомышленников, отобрать сотрудников, которые были бы увлечены идеей кинообразования.
Из нашего прежнего коллектива кто-то перешел в другие
подразделения, кто-то остался, кого-то надо было еще найти и принять в лабораторию. Помню, как нам, вошедшим в лабораторию кино, так ее
кратко называли, Юрий Николаевич устроил своего рода проверку. Он предложил нам написать сочинение по небольшому фильму по картине В. Сурикова «Утро стрелецкой казни». Фильм был немой и представлял собой фактически раскадровку по этому большому многофигурному полотну. Позже мы узнали, что этот прием раскадровки живописного полотна, применяемый еще Сергеем Эйзенштейном, Юрий Николаевич очень любил и часто использовал его в работах со старшеклассниками.
И вот мы, посмотрев фильм, написали свои сочинения. Как я была рада, когда узнала, что мое сочинение очень понравилось Юрию Николаевичу! По своему образованию я не была киноведом, закончила исторический факультет педагогического института и аспирантуру Института художественного воспитания, тем не менее, кино было моей давней любовью и увлечением., поэтому я была очень рада, что меня взяли в эту лабораторию.
У нас под руководством Юрия Николаевича собрался дружный, интересный коллектив, в котором были филологи, киноведы, психологи, педагоги, социологи. Усов смог нас увлечь идеей кинообразования, мы
учились работать со школьниками в этой области, делились друг с другом опытом: педагоги — с киноведами, киноведы — с педагогами, социологи проводили свои исследования, давая картину отношения школьников к кино и телевидению.
Конечно, состав лаборатории кино менялся, но в разные годы с Юрием Николаевичем работали, кроме автора этих строк, Елена Андреевна Захарова, Елена Анатольевна Бондаренко, Владимир Самуилович Собкин, Александр Вячеславович Шариков, Евгений Викторович Жаринов, Галина Юльевна Франко, Владимир Ильич Эйдлин, Ольга Александровна Калмановская.
Вторая половина 80-х годов — начало перестройки в нашей стране.
Мы в нашей лаборатории очень много говорили о тех новшествах, которые вошли в нашу жизнь и жизнь подрастающего поколения. Большое значение в эти годы приобрело телевидение, и мы не могли не говорить об этом с нашими школьниками. Кроме того, нашу страну
буквально захлестнул поток видеофильмов, и это надо было тоже учитывать в нашей работе. Поэтому на занятиях теперь мы вели речь уже не только о кино, но об экранных искусствах: кино, телевидении, видео.
Юрий Николаевич смог создать очень доброжелательную
атмосферу в нашем творческом коллективе. Он сам предлагал многие подходы к решению тех проблем, которые перед нами вставали. Но никогда не давил своим авторитетом, старался понять смысл наших предложений. Каждый день у нас шли обсуждения новых подходов,
методик и возможностей работы с тем или иным фильмом или передачей. Исходя из своего опыта, Юрий Николаевич много чему нас учил, советовал сделать что-то. Но делал он это очень тактично, как-то незаметно. У нас была очень демократичная обстановка, Юрий Николаевич сам учился чему-то у нас. Но согласившись с какой-то нашей идеей, он умел пойти гораздо дальше, чем мы предлагали. В своих поисках мы могли спорить с ним, в чем-то не соглашаться.
Помню, работая с младшими школьниками, кроме просмотров фильмов и заданий, связанных с рисованием и другой деятельностью, я решила снимать слайд-фильмы. Сейчас, когда это уже стало хрестоматийным, распространенным приемом, ничего особенного в этом
не видно. Но тогда, не имея никакой техники, мы снимали отдельные кадрики на обратимой фотопленке и выкладывали их друг за другом, выстраивая свой фильм.
Вначале Юрий Николаевич не одобрил такой прием. Он сказал, что это как-то примитивно, что ли. Я его долго убеждала, говоря, что это сознательное упрощение для детей, это как бы схема фильма и т. д. Но потом Юрий Николаевич нашел смысл в таких заданиях, его учащиеся
потом тоже снимали, но уже на видеокамеру раскадровки, прообразом которых и были те детские слайд-фильмы.
Разумеется, наш заведующий был лидером в определении
направления исследований, он выстраивал концепцию всех тех экспериментов, которые мы проводили. Но мы все активно участвовали в обсуждении, корректировке того, что предлагал Юрий Николаевич, никто никогда не чувствовал себя просто исполнителем предложенного
руководителем. Мы имели право на свой эксперимент, даже на ошибку. И это было очень важно. На каждом заседании лаборатории мы делились полученными результатами, впечатлениями о проведенных
занятиях, разбирали и свои интересные находки, и неудачи. Юрий Николаевич тоже рассказывал нам о работе по своей программе, делился своими находками и сомнениями.
Лаборатория проводила экспериментальную работу по
образованию в области экранных искусств во всех классах нашей базовой школы № 600 — так разрабатывалась идея непрерывного кинообразования. Юрий Николаевич активно пропагандировал эту идею, он читал лекции для студентов-педагогов, для учителей в Институте
усовершенствования учителей.
Юрий Николаевич с учениками. Фотография из семейного архива
В то время
этот опыт — создания такого предпрофессионального образования
школьников в обрасти искусства в рамках общеобразовательной школы
— был совершенно новым
этот опыт — создания такого предпрофессионального образования
школьников в обрасти искусства в рамках общеобразовательной школы
— был совершенно новым
И вот наступил наш "звездный час": в
московской школе 1057 был открыт кинолицей, где кино изучалось с 1-го
по 11-й класс. Эту идею помог воплотить в жизнь Геннадий Александрович Поличко, став спонсором этого начинания. Г. Н. Поличко
сам много лет посвятил кинообразованию, он хорошо знал Юрия Николаевича и всю нашу лабораторию. Именно поэтому он пригласил
нас стать преподавателями кинолицея. Лицей начал работать в 1991 году.
Юрий Николаевич был увлечен этой идеей, он принимал непосредственное участие в разработке концепции кинолицея, что было
очень непросто, ведь надо было согласовать не только наши интересы,
но и самой школы, которая должна была в полной мере выполнять
задачи обучения старшеклассников по всем предметам. В то время
этот опыт — создания такого предпрофессионального образования
школьников в обрасти искусства в рамках общеобразовательной школы
— был совершенно новым. Строился он таким образом. В старших
классах были созданы творческие мастерские : киноведов-педагогов,
мультипликаторов, менеджеров кинопроизводства, актерско-
режиссерская мастерская. Юрий Николаевич вел мастерскую
киноведов, а другими мастерскими руководили преподаватели из ВГИКа.
Кроме того, киноискусство преподавалось во всех классах школы,
начиная с 1-го. Предмет "Основы экранной культуры" был включен в
расписание занятий наряду со всеми учебными предметами, дополняя,
таким образом, цикл предметов по искусству — музыку и
изобразительное искусство.
Лицеисты учились по выбранной специальности в 10 и 11 классах.
Занятия в 1-4 классах вела я, в 5-8 классах — Бондаренко Елена
Анатольевна. В мастерской киноведов вместе с Юрием Николаевичем
работал и второй педагог. Вначале это была аспирантка ВГИКа
Евтушенко Галина Михайловна, а затем Ольга Александровна
Калмановская, психолог, сотрудница нашей лаборатории. Следующий
набор лицеистов по нашей специальности уже вела Захарова Елена
Андреевна, тоже сотрудница нашей лаборатории.
Надо ли говорить о том, что работа в лицее были всегда в центре
наших поисков и интересов! Юрий Николаевич умел не только всех нас
заразить своей идеей, но и вовлечь в сам процесс создания новых
программ занятий, пособий, методических разработок для тех, кто будет
работать с учащимися — для учителей. Он делился с нами не только
своими находками, но и сомнениями, говорил о каких-то трудностях в
работе с лицеистами. Ведь далеко не все были идеальными, это же
самые обычные подростки… Мы тоже всеми своими находками
делились с ним, спрашивали совета. Ему удалось создать в лаборатории
атмосферу доверительности, сплоченности ради общего дела, никогда
он не играл роль "босса" или мэтра, который свысока руководит менее
опытными коллегами. Он видел в нас коллег, единомышленников,
соратников. Ну, а мы, конечно же, признавали его лидерство, очень его
уважали, многому у него учились. Его мягкость и интеллигентность в
общении с каждым из нас оставила самые теплые воспоминания о
совместной работе, о жизни в те очень непростые годы для всей страны.
Эти непростые годы перестройки в нашей стране не могли не
сказаться и на нашем институте. Самые разные обстоятельства привели
к тому, что из лаборатории ушло несколько сотрудников. Юрий Николаевич очень переживал по этому поводу. Но лаборатория продолжала активно работать: выходили программы, пособия для школьников всех возрастов, статьи в журналах. Именно в этот период была написана одна из самых известных книг нашего руководителя — "В мире экранных искусств", которая обобщала его опыт работы со старшеклассниками в области киноискусства.
Большим событием для всех нас стало проведение масштабного
российско-британского семинара для педагогов, подготовка к которому
велась очень основательно и помогла лаборатории под руководством
Юрия Николаевича не только познакомиться с работой британских
коллег, но и широко представить нашу, отечественную методику кино- и
медиаобразования. Кстати, термин «медиаобразование» стал все
активнее использоваться в это время. Да и мы занимались уже давно не
только кино, а говорили о экранных искусствах: кино, телевидении,
видео, обращались к фотографии.
Тесную связь поддерживал Юрий Николаевич с ведущими
преподавателями ВГИКа: Ильей Вениаминовичем Вайсфельдом,
Владимиром Александровичем Утиловым и другими. Мы активно
взаимодействовали и с Ассоциацией деятелей кинообразования. Юрий
Николаевич читал лекции и в Институте усовершенствования учителей,
и в педагогических институтах, на курсах по подготовки кинопедагогов.
Сложно перечислить все те конференции, круглые столы, фестивали детского видеотворчества и другие мероприятия, в которых все мы вместе с Юрием Николаевичем принимали участие.
Время работы под руководством и при сотрудничестве с Юрием
Николаевичем Усовом всегда вспоминаются как годы активной,
счастливой профессиональной деятельности, наполненные творчеством
и реализацией многих интересных замыслов и начинаний.
Ушел из жизни Юрий Николаевич в полном расцвете творческих
сил, оставив о себе самую светлую и добрую память среди его
соратников и учеников.
московской школе 1057 был открыт кинолицей, где кино изучалось с 1-го
по 11-й класс. Эту идею помог воплотить в жизнь Геннадий Александрович Поличко, став спонсором этого начинания. Г. Н. Поличко
сам много лет посвятил кинообразованию, он хорошо знал Юрия Николаевича и всю нашу лабораторию. Именно поэтому он пригласил
нас стать преподавателями кинолицея. Лицей начал работать в 1991 году.
Юрий Николаевич был увлечен этой идеей, он принимал непосредственное участие в разработке концепции кинолицея, что было
очень непросто, ведь надо было согласовать не только наши интересы,
но и самой школы, которая должна была в полной мере выполнять
задачи обучения старшеклассников по всем предметам. В то время
этот опыт — создания такого предпрофессионального образования
школьников в обрасти искусства в рамках общеобразовательной школы
— был совершенно новым. Строился он таким образом. В старших
классах были созданы творческие мастерские : киноведов-педагогов,
мультипликаторов, менеджеров кинопроизводства, актерско-
режиссерская мастерская. Юрий Николаевич вел мастерскую
киноведов, а другими мастерскими руководили преподаватели из ВГИКа.
Кроме того, киноискусство преподавалось во всех классах школы,
начиная с 1-го. Предмет "Основы экранной культуры" был включен в
расписание занятий наряду со всеми учебными предметами, дополняя,
таким образом, цикл предметов по искусству — музыку и
изобразительное искусство.
Лицеисты учились по выбранной специальности в 10 и 11 классах.
Занятия в 1-4 классах вела я, в 5-8 классах — Бондаренко Елена
Анатольевна. В мастерской киноведов вместе с Юрием Николаевичем
работал и второй педагог. Вначале это была аспирантка ВГИКа
Евтушенко Галина Михайловна, а затем Ольга Александровна
Калмановская, психолог, сотрудница нашей лаборатории. Следующий
набор лицеистов по нашей специальности уже вела Захарова Елена
Андреевна, тоже сотрудница нашей лаборатории.
Надо ли говорить о том, что работа в лицее были всегда в центре
наших поисков и интересов! Юрий Николаевич умел не только всех нас
заразить своей идеей, но и вовлечь в сам процесс создания новых
программ занятий, пособий, методических разработок для тех, кто будет
работать с учащимися — для учителей. Он делился с нами не только
своими находками, но и сомнениями, говорил о каких-то трудностях в
работе с лицеистами. Ведь далеко не все были идеальными, это же
самые обычные подростки… Мы тоже всеми своими находками
делились с ним, спрашивали совета. Ему удалось создать в лаборатории
атмосферу доверительности, сплоченности ради общего дела, никогда
он не играл роль "босса" или мэтра, который свысока руководит менее
опытными коллегами. Он видел в нас коллег, единомышленников,
соратников. Ну, а мы, конечно же, признавали его лидерство, очень его
уважали, многому у него учились. Его мягкость и интеллигентность в
общении с каждым из нас оставила самые теплые воспоминания о
совместной работе, о жизни в те очень непростые годы для всей страны.
Эти непростые годы перестройки в нашей стране не могли не
сказаться и на нашем институте. Самые разные обстоятельства привели
к тому, что из лаборатории ушло несколько сотрудников. Юрий Николаевич очень переживал по этому поводу. Но лаборатория продолжала активно работать: выходили программы, пособия для школьников всех возрастов, статьи в журналах. Именно в этот период была написана одна из самых известных книг нашего руководителя — "В мире экранных искусств", которая обобщала его опыт работы со старшеклассниками в области киноискусства.
Большим событием для всех нас стало проведение масштабного
российско-британского семинара для педагогов, подготовка к которому
велась очень основательно и помогла лаборатории под руководством
Юрия Николаевича не только познакомиться с работой британских
коллег, но и широко представить нашу, отечественную методику кино- и
медиаобразования. Кстати, термин «медиаобразование» стал все
активнее использоваться в это время. Да и мы занимались уже давно не
только кино, а говорили о экранных искусствах: кино, телевидении,
видео, обращались к фотографии.
Тесную связь поддерживал Юрий Николаевич с ведущими
преподавателями ВГИКа: Ильей Вениаминовичем Вайсфельдом,
Владимиром Александровичем Утиловым и другими. Мы активно
взаимодействовали и с Ассоциацией деятелей кинообразования. Юрий
Николаевич читал лекции и в Институте усовершенствования учителей,
и в педагогических институтах, на курсах по подготовки кинопедагогов.
Сложно перечислить все те конференции, круглые столы, фестивали детского видеотворчества и другие мероприятия, в которых все мы вместе с Юрием Николаевичем принимали участие.
Время работы под руководством и при сотрудничестве с Юрием
Николаевичем Усовом всегда вспоминаются как годы активной,
счастливой профессиональной деятельности, наполненные творчеством
и реализацией многих интересных замыслов и начинаний.
Ушел из жизни Юрий Николаевич в полном расцвете творческих
сил, оставив о себе самую светлую и добрую память среди его
соратников и учеников.
С лицеистами. 1991-1993 гг. Фотографии из личных архивов
Александр Викторович Федоров
Доктор педагогических наук, профессор, лауреат Премии ЮНЕСКО «Всемирная информационная и медиаграмотность» (2019),
член Союза кинематографистов России.
член Союза кинематографистов России.
Мне повезло – Юрий Николаевич Усов был моим Учителем.
В его педагогическом подходе требовательность неизменно сочеталась с
доброжелательностью, а обоснованная критика – с тактичностью.
Он был человеком уникального таланта и бескорыстия...
Я познакомился с Юрием Николаевичем, будучи еще студентом киноведческого
факультета ВГИКа.
Весной 1983 года я учился на пятом, выпускном курсе ВГИКа, и моя знакомая –
медиапедагог С.М. Иванова – посоветовала мне поступить в аспирантуру НИИ
художественного воспитания Академии педагогических наук СССР и рекомендовала обратиться к заведующему лабораторией экранных искусств Юрию Николаевичу Усову.
Я встретился с Юрием Николаевичем в его лаборатории, в здании на
Кропоткинской набережной. Он встретил меня радушно, подробно расспросил о моей учебе во ВГИКе, упомянув при этом, что он в свое время окончил во ВГИКе именно киноведческий факультет…
Далее он посоветовал мне не терять времени – и уже осенью поступать в
аспирантуру НИИ художественного воспитания, сказав, что в случае моего успеха он согласен стать моим научным руководителем…
Всё так и получилось. Осенью 1983 я сдал все необходимые вступительные экзамены и стал одним из аспирантов Ю.Н. Усова. Три года учебы в аспирантуре пролетели быстро: консультации Юрия Николаевича были всегда содержательными, очень точными по части научного аппарата и технологии
кинообразования. В результате защита моей кинообразовательной по материалу
кандидатской диссертации прошла в июне 1986 года весьма удачно.
Став кандидатом педагогических наук, я работал в системе высшего образования, но в какой-то момент снова заскучал по учебе и беседам со своим Учителем и научным руководителем. Я созвонился с Юрием Николаевичем и опять напросился к нему, теперь уже в очную докторантуру при Российской Академии образования. Юрий Николаевич отнесся к этому весьма благосклонно, и снова в течение трех лет работал со мной в докторантуре, теперь уже в поле медиаобразовательной тематики.
В июне 1993 года состоялась защита моей докторской диссертации, посвященной проблемам медиапедагогики. Защита прошла уже не столь гладко, как в 1986 году. Вопросы членов диссертационного совета были острыми, разгорелась настоящая научная дискуссия, на которой выступили многие доктора наук, представляющие различные научные школы. Выступление Юрия Николаевича на заседании диссовета было кратким, но позитивно конкретным и убедительным. В итоге мне была присуждена степень доктора педагогических наук…
Но на этом моё сотрудничество с Юрием Николаевичем на этом не завершилось: я неоднократно участвовал в заседаниях его лаборатории, выступал на научных
конференциях, публиковался в научных сборниках. Мы часто беседовали с Юрием Николаевичем на темы киноискусства и
медиапедагогики. Ю.Н. Усов, как я понимаю, иногда "обкатывал" в разговорах со мной свои текущие научные идеи, которые потом воплощались в его замечательные статьи икниги...
Лидерство Юрий Николаевича Усова в сфере кино/медиаобразования в нашей
стране в 1980-х – 1990-х годах, на мой взгляд, было бесспорным. Его статьи и книги и сегодня имеют больше значение для дальнейшего развития идей кино/медиапедагогики.
И я счастлив, что моим Учителем был именно он – выдающийся ученый,
талантливый медиапедагог и замечательный человек – Юрий Николаевич Усов… И не будет преувеличением сказать, что всей своей педагогической и научной карьерой я во многом обязан именно ему, своему дорогому Учителю…
В его педагогическом подходе требовательность неизменно сочеталась с
доброжелательностью, а обоснованная критика – с тактичностью.
Он был человеком уникального таланта и бескорыстия...
Я познакомился с Юрием Николаевичем, будучи еще студентом киноведческого
факультета ВГИКа.
Весной 1983 года я учился на пятом, выпускном курсе ВГИКа, и моя знакомая –
медиапедагог С.М. Иванова – посоветовала мне поступить в аспирантуру НИИ
художественного воспитания Академии педагогических наук СССР и рекомендовала обратиться к заведующему лабораторией экранных искусств Юрию Николаевичу Усову.
Я встретился с Юрием Николаевичем в его лаборатории, в здании на
Кропоткинской набережной. Он встретил меня радушно, подробно расспросил о моей учебе во ВГИКе, упомянув при этом, что он в свое время окончил во ВГИКе именно киноведческий факультет…
Далее он посоветовал мне не терять времени – и уже осенью поступать в
аспирантуру НИИ художественного воспитания, сказав, что в случае моего успеха он согласен стать моим научным руководителем…
Всё так и получилось. Осенью 1983 я сдал все необходимые вступительные экзамены и стал одним из аспирантов Ю.Н. Усова. Три года учебы в аспирантуре пролетели быстро: консультации Юрия Николаевича были всегда содержательными, очень точными по части научного аппарата и технологии
кинообразования. В результате защита моей кинообразовательной по материалу
кандидатской диссертации прошла в июне 1986 года весьма удачно.
Став кандидатом педагогических наук, я работал в системе высшего образования, но в какой-то момент снова заскучал по учебе и беседам со своим Учителем и научным руководителем. Я созвонился с Юрием Николаевичем и опять напросился к нему, теперь уже в очную докторантуру при Российской Академии образования. Юрий Николаевич отнесся к этому весьма благосклонно, и снова в течение трех лет работал со мной в докторантуре, теперь уже в поле медиаобразовательной тематики.
В июне 1993 года состоялась защита моей докторской диссертации, посвященной проблемам медиапедагогики. Защита прошла уже не столь гладко, как в 1986 году. Вопросы членов диссертационного совета были острыми, разгорелась настоящая научная дискуссия, на которой выступили многие доктора наук, представляющие различные научные школы. Выступление Юрия Николаевича на заседании диссовета было кратким, но позитивно конкретным и убедительным. В итоге мне была присуждена степень доктора педагогических наук…
Но на этом моё сотрудничество с Юрием Николаевичем на этом не завершилось: я неоднократно участвовал в заседаниях его лаборатории, выступал на научных
конференциях, публиковался в научных сборниках. Мы часто беседовали с Юрием Николаевичем на темы киноискусства и
медиапедагогики. Ю.Н. Усов, как я понимаю, иногда "обкатывал" в разговорах со мной свои текущие научные идеи, которые потом воплощались в его замечательные статьи икниги...
Лидерство Юрий Николаевича Усова в сфере кино/медиаобразования в нашей
стране в 1980-х – 1990-х годах, на мой взгляд, было бесспорным. Его статьи и книги и сегодня имеют больше значение для дальнейшего развития идей кино/медиапедагогики.
И я счастлив, что моим Учителем был именно он – выдающийся ученый,
талантливый медиапедагог и замечательный человек – Юрий Николаевич Усов… И не будет преувеличением сказать, что всей своей педагогической и научной карьерой я во многом обязан именно ему, своему дорогому Учителю…
Юрий Николаевич Усов. Фотография из семейного архива
Фоминова Мария Анатольевна
Ученица и участник проектов Ю.Н.Усова, с 2000 по 2013 гг. -зав.кафедрой эстетического образования и культурологии Московского института открытого образования (бывший Московский институт повышения квалификации работников образования).
У нас в институте в конце 90-х сложилась традиция начинать занятия на факультете профессиональной переподготовки для учителей культурологии с просмотра и обсуждения фильма "Общество мёртвых поэтов" (фильм Питера Уира) с использованием материалов Ю.Н.Усова
Работа Юрия Николаевича в пространстве московского образования.
Юрий Николаевич Усов много лет работал с московскими учителями. Это была индивидуальная работа с учителями-экспериментаторами, которые организовывали и проводили в своих школах киноклубы и факультативы по киноискусству.
А с 1980/81 учебного года эта работа стала системной. В её основу лёг так называемый «Тушинский эксперимент». С инициативой выступил райком партии Тушинского района Москвы, когда появился ряд школ по новым архитектурным проектам с возможностью оборудования в них школьных кинотеатров. Инициативу поддержало и стало развивать Главное управление народного образования города Москвы.
Для учителей-участников этого масштабного эксперимента решили организовывать специальные курсы, которые должны были помочь им самим освоить основы киноискусства, чтобы проводить в школах работу по кинообразованию. Программу этих курсов и разрабатывала лаборатория Ю.Н.Усова. Было принято решение проводить эти курсы блоками для трёх возрастных групп – начальная школа, основная школа, старшая школа. Курсы были организованы на базе Городской фильмотеки (Рук. Крупнова М.Г.) с участием Московского института усовершенствования учителей, который непосредственно курировал курсы. Какие же это были необыкновенные курсы! Учителя смотрели фильмы, обсуждали их, слушали интереснейшие лекции от творцов кино, киноведов. Юрий Николаевич со своими коллегами помогали учителям вырабатывать методику просмотров и обсуждений кинофильмов. Это была очень увлекательная и творческая работа. И душой этих курсов был Юрий Николаевич! С этих пор наладились связи лаборатории Юрия Николаевича с Институтом усовершенствования учителей, его часто приглашали для проведения занятий с учителями, заинтересованными в кинообразовании. А программы кинофакультативов для работы со школьниками разных возрастов, которые разработали сотрудники Ю.Н.Усова, стали активно использоваться в московских школах.
А когда на нас всех обрушился информационный поток, кино сменили видеокассеты, Юрий Николаевич стал придумывать новые формы работы с новым материалом. На смену кинообразованию пришло медиаобразование. В1996 году Московский институт работников образования (бывший МИУУ) провел первый выездной семинар для работников образования города Москвы по медиаобразованию «Пахра-96». Совместно с лабораторией экранных искусств Института Художественного образования была разработана программа семинара, в распоряжение участников была предоставлена прекрасная аудио/видеотехника, компьютеры… Семинар проводился за городом (в пансионате Пахра), что давало возможность максимально насытить время различными лекциями, практическими и творческими занятиями, консультациями. Участники семинара к тому же сами осваивали съёмку видеофильмов, выпускали свою газету. Более 80-ти учителей пополнили ряды медиапедагогов Москвы.
И снова Юрий Николаевич предложил очень творческую программу этого семинара. Здесь почти не было никаких лекций, кроме установочных. Участники разбивались на группы, которые должны были сами придумать и воплотить в жизнь видеопроект из имеющихся видеосредств при помощи видеотехники и компьютера. Работа велась с активной помощью кураторов института и лаборатории. Защита этих проектов показала, как можно по-новому работать с новыми средствами и техническими возможностями. Юрий Николаевич помогал определить точную цель творческой работы, подобрать выразительный материал, воплотить замысел в максимально художественной форме. Теперь я понимаю, какой это был прорыв, а тогда мы были просто увлечены новыми возможностями.
С тех пор Юрий Николаевич на постоянной основе проводил занятия в Институте повышения квалификации работников образования для учителей мировой художественной культуры. Это очень обогатило содержательную часть курсов. Много лет мы использовали на занятиях методические приёмы, придуманные и воплощённые Юрием Николаевичем. У нас в институте в конце 90-х сложилась традиция начинать занятия на факультете профессиональной переподготовки для учителей культурологии с просмотра и обсуждения фильма "Общество мёртвых поэтов" (фильм Питера Уира) с использованием материалов Ю.Н.Усова. Думается, что эти материалы, как и многие другие его авторские методики, нисколько не устарели.
Идеи Юрия Николаевича о многообразии воплощения смыслов художественными средствами в кино способствовало более глубокому пониманию основы всех искусств – художественному образу. Это было очень важно для реализации программ по мировой художественной культуре и культурологии, относительно новых школьных предметов. В этом плане можно считать, что Юрий Николаевич опередил своё время. Он учил думать, искать смысл высказывания в произведениях искусства, сравнивать, сопоставлять языки разных видов искусства, выражающих замысел Художника. Это позволяло уйти от поверхностного взгляда не только на искусство, но и на окружающий человека мир.
Юрий Николаевич с коллегами. Фотография из семейного архива
Не для коммерческого использования.
Подготовка метариалов: Александра Усова (Моцкувене)
Дизайн, верстка: Ирина Шанаурина shanaurina@gmail.com
Подготовка метариалов: Александра Усова (Моцкувене)
Дизайн, верстка: Ирина Шанаурина shanaurina@gmail.com